 Сегодняшнее состояние эпидемиологической службы России вызывает ряд
вопросов, которые необходимо решать оперативно.
Благодаря усилиям
российских ученых, медиков и власти пандемия на территории страны была
остановлена. В дальнейшем эксперты прогнозируют новые биологические
вызовы, поэтому обеспокоенность состоянием инфекционной и биологической
безопасности вполне закономерна. О том, что можно сделать для того,
чтобы защитить население от инфекционных угроз, рассказывает Ян Власов,
сопредседатель Всероссийского союза пациентов.
Главная проблема, являющаяся серьезным препятствием в борьбе с
инфекционными угрозами, ‒ отсутствие единого центра ответственности,
планирования и воплощения стратегии и тактики противодействия
биологическим вызовам. Ситуацию усугубляют трудности с производством
достаточного количества современных антибиотиков и вакцин. Есть и
проблемы с профессиональной подготовкой специалистов-инфекционистов и
эпидемиологов.
Для ускорения работы по защите населения от инфекционных угроз
считаем важным и своевременным рассмотреть вопрос о разработке и
реализации государственной программы во главе с Минздравом России. Это
позволит обеспечить устойчивость к инфекционным угрозам, обезопасить
граждан страны.
Имеющиеся и потенциальные инфекционные угрозы
Сегодня в РФ необходимо повысить устойчивость к имеющимся и
потенциальным инфекционным угрозам во избежание масштабных людских
потерь, экономического ущерба и связанных с этим политических рисков.
Яркий пример ‒ пандемия COVID-19, когда за 2020-2021 годы по
сравнению с 2019-м, несмотря на героические усилия российских медиков,
дополнительная смертность составила 980 тысяч человек. В расчете на 1
млн населения это значение оказалось одним из самых высоких среди
развитых стран и в полтора раза выше, чем в новых странах ЕС, близких к
нашей стране по уровню экономического развития. Эти высокие цифры
объясняются тем, что система здравоохранения не обладала необходимыми
резервами, которые были подорваны годами недофинансирования и пагубной
оптимизацией. В отрасли просто не осталось мощностей для оказания
медицинской помощи пациентам с другими диагнозами. Экономический ущерб
от пандемии (медицинские затраты, потери ВВП, снижение работоспособности
граждан) только за 2022 год оценивается в 3,6 трлн рублей.
Экономический ущерб, приносимый высокой заболеваемостью и смертностью от
других инфекционных заболеваний, оценивается дополнительно в 1,6 трлн
рублей (1,0 трлн рублей на 36 инфекционных болезней и 0,6 трлн рублей от
ВИЧ, туберкулеза и вирусных гепатитов).
Об инфекциях языком цифр
- В 2022 году в РФ смертность от инфекционных болезней была в полтора
раза выше, чем в советское время (в 1990 году) и в 3,3 раза выше, чем
сегодня в странах ЕС. Около 90% смертей от этой причины (22 тысячи
человек) приходится на трудоспособный возраст. Основные причины
смертности составляют три заболевания (ВИЧ, туберкулез и вирусные
гепатиты), управляемые методами профилактики, своевременного выявления и
современного лечения.
- Заболеваемость туберкулезом и ВИЧ от четырех до 10 раз выше, чем в
странах ЕС, что говорит о недостаточных мерах по профилактике.
Растет заболеваемость вакциноуправляемыми инфекциями. Так, за девять
месяцев 2023 года в РФ заболеваемость корью выросла почти в 300 раз, чем
годом ранее, что во многом связано со снижением приверженности
населения к вакцинопрофилактике.
- Недостаточно внимания уделяется вакцинопрофилактике взрослых, что
ведет к увеличению дней нетрудоспособности и, соответственно,
экономическим потерям.
- Инфекции, связанные с оказанием медицинской помощи (ИСМП), то есть
полученные, как правило, в стационаре при проведении медицинских
вмешательств, не выявляются полностью. Их реальное количество может быть
как минимум в 10 раз выше, соответственно, около 300 тысяч случаев (без
учета COVID-19). Около 10% этих случаев приводит к смертельному исходу,
то есть к дополнительным 30 тысячам смертей.
- Устойчивость (резистентность) инфекционных агентов к антибиотикам
приводит к дополнительным затратам на лечение пациентов с такими
инфекциями и увеличению их смертности от полутора до двух раз в
зависимости от возбудителя (по сравнению с теми пациентами, у кого
сохраняется чувствительность к антибиотикам). В РФ таких пациентов в
условиях стационаров насчитывается более 0,5 млн, при среднем уровне
летальности 25% количество смертей составляет не менее 125 тысяч человек
в год. И это число будет нарастать в отсутствие системных мер.
Подход должен быть системным
Настоящие и будущие угрозы требуют системных подходов как в части
усиления мощностей инфекционной службы РФ, так и создания научной базы.
В РФ происходит снижение обеспеченности врачами-инфекционистами: с
2010 по 2022 год она сократилась на 16%, а также врачами-фтизиатрами ‒ с
1990 по 2022 год ‒ в два раза. В результате сложился существенный
дефицит врачей-инфекционистов ‒ 27% по сравнению с необходимой штатной
численностью (соответственно 6100 и 8400). В РФ в расчете на 1 млн
населения обеспеченность ими составляет 42 врача-инфекциониста, что
ниже, чем в большинстве развитых стран. Дефицит врачей-инфекционистов во
многим связан с низкой оплатой труда врачей в целом по РФ, так как их
базовый оклад в зависимости от региона составляет не более 26 000
рублей, а также с высокими рисками для здоровья в этой специальности. В
стационарных медицинских организациях также наблюдается дефицит
врачей-эпидемиологов (50-60% от потребности), микробиологов
(бактериологов) ‒ 50-60% от потребности; есть регионы, где их нет
совсем.
В РФ подготовка врачей-инфекционистов на два-три года короче, чем в
развитых странах, соответственно, уровень их квалификации ниже. Сроки
подготовки врачей терапевтического и педиатрического профиля из-за
сокращения часов по новым ФГОС можно считать недостаточными.
В региональных бюджетах, из которых финансируется медицинская помощь,
нет достаточных средств для того, чтобы содержать необходимый коечный
фонд и тем более резервный коечный фонд для случаев эпидемий (с 2019 по
2024 год средства региональных бюджетов сократились на 5% в реальных
ценах). Медицинские организации не обеспечены современными средствами
диагностики для выявления госпитальных очагов инфекции и устойчивости
инфекционных агентов к антибиотикам. Например, во многих из них нет
микробиологических лабораторий, при этом главные врачи не направляют
анализы во внешние высокопрофессиональные лаборатории, так как экономят
средства. Это связано с тем, что тариф по лечению заболеваний (КСГ), как
правило, дефицитен. В большинстве микробиологических лабораторий
отсутствуют лабораторные информационные системы (ЛИС), а имеющиеся ЛИС
не всегда отвечают современным требованиям. Более того, штрафные санкции
со стороны ФОМС (когда снимается оплата за каждый случай возникновения
ИСМП) препятствуют их регистрации.
Есть и проблемы взаимодействия с производителями лекарственных
препаратов. Отсутствие долгосрочного заказа со стороны заказчика
фармацевтическим производителям приводит к задержкам и неравномерному
обеспечению регионов. Из-за отсутствия стабильного государственного
заказа фармпроизводители не заинтересованы в разработке и проведении
клинических исследований критически важных антибиотиков, новых
иммунобиологических и противовирусных лекарственных препаратов.
На объеме и качестве проводимых фундаментальных и прикладных научных
исследований сказывается общее недофинансирование медицинской науки, оно
в пять раз ниже, чем в развитых странах. В РФ также нет федеральной
клинической базы для проведения третьей фазы КИ, а также для анализа
организации и деятельности работы инфекционной службы. Необходимо
развитие отечественной приборной базы для проведения микробиологических
исследований; совершенствование отечественного производства субстанций
противомикробных препаратов и питательных сред для культивирования
целевых клеточных линий.
Длительное недофинансирование здравоохранения РФ не позволяет
полноценно решать проблемы, стоящие перед инфекционной службой. К
сожалению, расходы, заложенные на здравоохранение в 2024 году, позволят
только покрыть официальный уровень инфляции и дополнительные затраты,
связанные с оказанием медицинской помощи новым регионам. С 2019 по 2022
год государственные расходы по трем федеральным программам в реальных
ценах выросли только на лечение ВИЧ-инфицированных пациентов, а на
лечение пациентов с туберкулезом сократились на 21%, на
вакцинопрофилактику ‒ на 16%.
Полномочия по обеспечению санитарно-эпидемиологического благополучия
населения, в том числе борьба с инфекционными заболеваниями и
эпидемиями, оказались рассредоточенными по двум ведомствам –
Роспотребнадзору и Минздраву. Соответственно, нет единой вертикали
управления во главе с профильным ведомством ‒ Минздравом России, как это
было до 2012 года. Естественно, такая ситуация приводит к дублированию
функций, размыванию ответственности за результаты, неэффективному
расходованию средств и невозможности координации действий из единого
профессионального центра при возникновении эпидемии. Нормативное
регулирование и закупки ЛП по государственным программам сосредоточены в
Минздраве, а процесс лечения пациентов осуществляется за счет средств
регионов и зависит от возможностей их бюджета.
Необходимость создания государственной программы
Вопрос о разработке и реализации государственной программы под
условным названием «Борьба с инфекционными угрозами» во главе с
Минздравом России, который бы объединил усилия разных ведомств в этом
направлении, был и остается актуальным. Важнейшие условия ее реализации:
наличие единой вертикали управления во главе с Минздравом России, в том
числе организация НМИЦ по инфекционным болезням (где бы
концентрировалась научно-методическая и организационная деятельность);
достаточное финансирование, а также переход на централизованное
управление и финансирование (из федерального бюджета) инфекционной
службы.
Источник: Медиа-Фарм Новости |
