Репортаж в программе "Вести" на канале Россия 1 от 17.03.2011г. Комментарии дают больные рс, чиновники, медики.
Репортаж в программе "Вести. Пенза" от 02.03.2011г.
Больные рассеянным склерозом стали заложниками закона о госзакупках ГТРК «Пенза»
В Пензенской области почти 500 человек живут с диагнозом рассеянный склероз. Ежедневно им необходимы дорогостоящие препараты. Получают их больные бесплатно по федеральной программе. Однако названия препаратов меняются слишком часто, а среди новинок - лекарства, которым боятся доверять.
С диагнозом рассеянный склероз Роман Зарубин живет уже 10 лет, 5 из которых находится на инвалидности. Чтобы болезнь не прогрессировала, молодой человек 1 раз в два дня вынужден делать инъекции. Дорогостоящие лекарства стоимостью от 50 тыс. рублей Роман получает бесплатно по федеральной программе. До 2011 года ему выписывали известные импортные препараты: немецкий «Бетаферон» и американский «Экставия», а с февраля 2011 года неожиданно перевели на российский биоаналог - «Ронбетал». Однако пользоваться им Роман опасается - сильно смущают отзывы «товарищей по несчастью». «Общаюсь я в Интернете, на форуме люди многие жалуются. Кому-то после укола «Ронбетала», после первого укола, приходится вызывать скорую. Скачет давление, очень неприятное состояние, когда повышается температура и бывают очень сильные боли в месте инъекции», - рассказал Роман Зарубин.
Кроме того, что новый препарат не вызывает доверия, он поступает к больным без специальных приспособлений: автоинжекторов для инъекций, шприцев, стерильных салфеток, что сильно усложняет его применение. В целом однозначных оценок эффективности «Ронбетала» не дают даже врачи, потому что об этом лекарстве почти ничего не знают - оно было зарегистрировано на отечественном фармацевтическом рынке всего год назад. «Появлению препарата не предшествовали широкие испытания, которые бы позволили оценить эффект по сравнению с другими препаратами. Конечно, то, что «Ронбетал» появился без широких клинических испытаний, без каких-то достоверных сведений, вызывает опасения не только у пациентов, но и среди врачей», - отметил доцент кафедры неврологии института усовершенствования врачей Искандер Золкорняев.
Уже сама по себе частая смена лекарств негативно отражается на пациентах, потому что к любому новому препарату организм может привыкать по нескольку месяцев, а эффект от лечения бывает заметен только через несколько лет. Между тем списки жизненно-важных лекарств для больных рассеянным склерозом в Пензенской области меняются уже третий раз за последние 1,5 года. За это время из них исключили самые востребованные препараты, а выписывать их из Москвы «на заказ» региональный Минздрав не имеет права. «Федеральный закон №94 сначала отмените, где вы не имеете права писать торговое название препарата. Вы пишите по международному не патентованному наименованию химическую формулу. Я не могу написать, что мне нужен аспирин. Я пишу: ацетилсилициловая кислота. Под этой маркой все что угодно может быть. Любое торговое наименование», - пояснил начальник управления министерства здравоохранения Пензенской области Александр Назаров. Ежегодно «портфель» жизненно-важных лекарств для тяжело больных людей формируется в Москве. По закону приоритет не всегда отдается качественным и проверенным препаратам.
Немаловажную роль играет и их стоимость, пояснили в министерстве здравоохранения и социального развития России. В начале определяется перечень болезней, по которым происходит обеспечение лекарствами. Дальше определяются торги под каждую нозологию. Торги проходят по федеральному закону №94 о государственных закупках. Тот, кто предложил наименьшую цену, - тот и выиграл. Так у нас законодательство устроено - не важно, что вы закупаете лекарства или другой какой-то товар. Все идет по одному закону федеральному - через торги, через аукцион.
Ситуация, при которой людей со сложными заболеваниями снабжают лекарствами дешевыми и при этом сомнительного качества может повториться и по другим направлениям федеральной программы «7 нозологий». Вопрос от том, будет ли скорректирована система госзакупок в системе здравоохранения остается открытым. Ответа на него ждут люди, нуждающихся в качественном и жизненно-важном лечении.
